Стала перечитывать начало, так вышло, что только его и прочитала, а потом как-то отложила книжку, и вот, кжется настало то самое время, когда нужно дочитать. Но Поскольку я не помню где остановилась, с превеликим наслаждением стала читать сначала. Все таки, это потрясающий автор. Кто бы мог подумать, что мне так будет нравится русская литература. Но непревзойденный стиль написания, уже давно завладел моей любовью, а так же тщетными попытками подражания))) Я никого не заставляю читать, то, что будет написано далее, по сути это просто моя заметка. Мое восхищение. Не факт, что вы поймете доподленно о чем, собственно, будет идти речь, но надеюсь я привлеку на свою сторону других людей жадных до хорошей книги. Смею уверить, она из таких. А вообще, начните читать с первого тома, не пожалеете, думаю, дочитав эту историю, я в который раз возьмусь за «чужака». «Никогда не знаешь, где тебе повезет… Я — крупный специалист в этом вопросе.» Именно с этого и начинается первая глава, первой книги из серии, что перевернула мою жизнь. Но сейчас не о ней речь… Выуживая цитаты из книги, порой ловлю себя на мысли, что готова просто с смого начала скопировать и выложить целиком книгу.

«Сапоги Триша не любит и поэтому никогда не помнит, куда их задевала. И не понимает, какой логикой руководствовалась, когда спрятала левый сапог в шкаф, а правый… Куда она сунула правый – ответ на этот вопрос неведом даже Франку, который знает все на свете (и кое что во тьме, добавил бы он сам). Поэтому сейчас Франк сидит за столом и с неподдельным интересом наблюдает, как Триша носится по дому в одном сапоге, со сложенным зеркальным зонтом под мышкой. Она и сама не отказалась бы поглядеть, как это выглядит со стороны. Судя по выражению лица Франка, захватывающее зрелище.»

«Она выскакивает в коридор так стремительно, что тень ее испуганно шарахается от дверного косяка – нет уж, лучше я тут подожду, – и возвращается с победой, все еще в одном левом сапоге, но торжествующе размахивая его беглым близнецом. – Ну конечно! Я же вазу из него сделала. Опьяненная успехом, Триша говорит гораздо громче, чем обычно. Франк приподнимает бровь, всем своим видом изображая заинтересованность. – Цветы, – объясняет Триша. – Не знаю, как называются. Белые и лиловые, на высоких стеблях. Помнишь? Красивые! Принесла их с рынка, и оказалось, все наши вазы для них слишком короткие. А кухонную посуду ты для букетов брать не велел. И я решила – поставлю в сапог. Они у меня как раз высокие. И непромокаемые. Значит, воду набрать можно. И набрала, и прекрасно стоял букет! – Не сомневаюсь, – мягко говорит Франк. – На его месте кто угодно прекрасно стоял бы. В такой замечательной вазе, что ж не постоять.» 

«Трише ясно, что Франк над ней смеется. Но это совсем не обидно. Даже наоборот. Сразу чувствуешь себя полезной, вон какое хорошее дело сделала – целого Франка насмешила. Молодец, хорошая кошка, теперь можно и погулять. – Я скоро вернусь, – говорит она. – Ну, до ужина точно вернусь. – Конечно, ты вернешься до ужина, – соглашается Франк. – Довольно затруднительно приготовить ужин, вернувшись после него. Даже у меня так не получается.»

«Да, с таким, пожалуй, не забалуешь, – соглашается Франк. – Ни в чужом пространстве, ни в ином времени не спрячешься, а уж за чертой, отделяющей сбывшееся от несбывшегося, и подавно не отсидишься. Да и где она теперь, эта черта. Если дальше так пойдет, сбудемся окончательно и бесповоротно. Ты как на это смотришь?

   Триша не очень любит такие разговоры. Но на прямой вопрос надо отвечать. – Я и так уже сбылась, давным давно. Вот она я – теплая, твердая, с утра пирог ела и чай пила, а потом посуду помыла, – тебе мало? И теперь стою тут в сбывшихся сапогах, со сбывшимся зонтиком, сама сбывшаяся от пяток до макушки, с тобой разговариваю, вместо того чтобы идти гулять, как собиралась… Интересно, а дождь не закончился, пока я обувалась? – Какое там, – улыбается Франк.»

«Женщина с лицом, сшитым из зеленой парчи, развешивает на бельевой веревке чьи то старые, явно доставшиеся ей по случаю воспоминания, и правильно делает, всякая хорошая хозяйка знает, что под дождем они истончаются до прозрачности и становятся впору новому владельцу.»

"– А можно рядом с тобой постоять? – спрашивает Триша. – Или ты?.. Или я не?.. – Я не «или» и ты не «или», – улыбается Макс. – Можно. Все можно – здесь и сейчас, тебе. – Всё? Получается, спросить тоже можно? – уточняет Триша. – Конечно. Только учти, ответов у меня немного. Хорошо если дюжина наберется – на все возможные вопросы. Хотя сейчас вполне можно было бы обойтись и одним – «не знаю». Хитрый какой. Заранее выкрутился. Но упускать случай все равно глупо. Вдруг в последний момент передумает говорить «не знаю» и что нибудь расскажет. Триша даже прижмурилась от смущения – все таки не привыкла она допросы учинять – и выпалила: – А почему тебя в последнее время почти не видно? – Не знаю! – бодро рапортует Макс."

«Иногда Макса совершенно невозможно понять. Вроде бы не насмехается над Тришей, не обманывает ее, не хитрит, напротив, старается что то объяснить, но от его ответа все окончательно запутывается. Уж лучше бы промолчал или объявил, что его дела – это стррррашная стррррашная тайна, и все были бы довольны, жили бы счастливо и умерли в один день, лопнув от любопытства. „

“– Не сердись, Триша, – повторяет Макс. – С некоторых пор я и себе то ничего толком объяснить не могу – притом что прекрасно все понимаю, пока дело не доходит до слов. Со словами у меня сейчас неважные отношения. Нужных мне, похоже, вовсе нет в природе, а прочие разбегаются врассыпную, когда я зову их на помощь.»

«Макс хмурится, морщит лоб, рука его непроизвольно дергается, словно бы ловит разбегающиеся слова. И похоже, поймал пару тройку дезертиров, потому что принялся объяснять:… „

“… Не хмурься, Триша. Все это хорошие перемены. Ты даже не представляешь насколько. Впрочем, я и сам пока не представляю. – Конечно хорошие, – убежденно говорит Триша. – Не могу вообразить, чтобы перемены – и вдруг к худшему. Мне рассказывали, что так бывает, но я, знаешь, не верю. – Правильно делаешь. А теперь, если хочешь, можешь волочь свою добычу домой. Добыча не против. – Кто не против? Кого надо волочь? – Меня, – смеется Макс. – Я твоя добыча. Уж поймала так поймала, прямо на мосту. Молодец, хорошая кошка.»

"– Об этом я как то не подумал. Извини. Ладно, будет тебе гость, нынче же вечером. Свежий, веселый гость, благоухающий тайнами. И кофе, насколько я помню, ему в свое время очень понравился. Решено, да будет так. Если уж я сегодня твоя добыча, надо стараться тебе угодить."

«На радостях пускается в пляс, размахивает руками, забыв, что зонт у них один на двоих и сейчас Макс по ее милости остался без укрытия, стоит, ежится под ледяными и горячими струями, но не сердится и не жалуется, а смеется, глядя, как счастливая Триша скачет по мостовой. – Надо было раньше напомнить, – говорит он. – Со мной можно не церемониться. Даже совершенно необходимо не церемониться, а то видишь, как выходит, если меня оставить в покое.»

"– Просто у всех разное время, – объясняет Франк. – Это только на первый взгляд кажется, будто время – общий для всех океан, где плаваем и мы с тобой, и наши друзья, и соседи, и жители других городов, стран, континентов, и даже обитатели иных Миров. А на самом деле сколько живых существ, столько потоков, которые несут нас – иногда параллельно друг другу, а порой в разные стороны. В такие моменты бывает очень непросто договориться о встрече, но мы, как видишь, худо бедно справляемся. Хотя могли бы больше стараться, тут не поспоришь. – Я не понимаю, – говорит Триша. – Но это, наверное, не очень важно вот прямо сейчас, когда мы все уже встретились. Ты дома, Ахум пришел к нам в гости, а еще я Макса увидела на Безымянном мосту и привела с собой. А кстати, где же он? В кафе остался, получается? Интересно, что он там делает? – Как – что? Сидит и хочет кофе, – смеется Франк. – Долго же ему ждать придется! – О, вот вы где, – говорит Макс. Вопреки предсказанию Франка, он не стал ждать, когда кто то из хозяев вернется в дом, сварил кофе сам и с кружкой в руках отправился на поиски. И вот, пришел сюда, такой молодец. – Франк, я только что согрешил с твоей плитой, – скороговоркой сообщает он. – Плита осталась довольна, предлагала никому ничего не рассказывать и при случае повторить, но я все же решил покаяться, снять камень с души, вместо которой у меня, подозреваю, черт знает что… Ох, ничего себе! Сэр Мелифаро, ты уже, получается, тут? Надо же, какая скорость. Даже от тебя не ожидал. Здороваться то будем?

Это что же, изумленно думает Триша, выходит, они уже знакомы? Когда успели? И где? И как? И почему Макс называет Ахума чужим именем? Я вроде бы все четыре помню, и они совсем другие. – Я не тот, кого ты ждешь, – отвечает Ахум. – Но поздороваться – такое дело, никогда не помешает. – Погоди, как это – не тот? Быть того не… Хотя… Да, кажется, начинаю понимать. – Вот то то же, – улыбается Ахум. – Мы с тобой действительно встречались прежде. Несколько раз, но всегда мельком. Зато как ты на меня при этом смотрел, никогда не забуду. На мне только что одежда не дымилась, но к тому шло. – Ну а чего ты хотел. И сейчас то не каждый день на двойников своих приятелей поглазеть удается, а по тем временам зрелище было и вовсе из ряда вон. Как в первый раз не рехнулся по дороге на Темную Сторону, на вас с сэром Мелифаро глядя, до сих пор не понимаю. Впрочем, поводов рехнуться у меня тогда было в день по дюжине, один другого слаще… А сюда ты, выходит, вместо Мелифаро пришел? Ну надо же. Ловко этот хитрюга выкрутился. Я то думал, он будет рад возможности повидаться. – Не так все просто, – говорит Ахум. – Я здесь не вместо него, а вместе с ним. Стражи на такие прогулки поодиночке не ходят. Хотя я, как видишь, все же зашел пораньше. У меня тут тоже старые друзья, так уж все удачно совпало. – Слушай, а тебя же, наверное, как то зовут? Я имею в виду, ты не… – Совершенно верно. Имя у меня свое, как и все остальное. Ахум Набан Дуан Ганабак, к твоим услугам. – О, – уважительно вздыхает Макс. – О о о о. Вот это имя так имя. Теперь я понимаю, почему бедняге Мелифаро приходится довольствоваться одной фамилией. Твоих имен на двоих с избытком хватит. Вот ему паек и урезали – для равновесия."

"– Я – оба сразу, – объясняет старый друг, он же незнакомый гость. – Иными словами, я – это просто я, наконец-то. Всё на месте и ничего лишнего. А Ночной Кошмар, единственный и неповторимый, – это у нас сэр Макс. Он же кровожадное чудовище, он же дикое дитя степей, он же властелин несметных россыпей менкальего навоза, он же… – Ну все, понеслось, – ухмыляется Макс. – Франк, ты, кажется, говорил, что Стражи – существа настолько совершенные, что Вселенная не может этого выносить? Полностью разделяю ее чувства." 

"– Так странно, – вздыхает она. – Вроде бы ты и в то же время не ты. Совершенно непонятно, как теперь с тобой быть. Я даже не могу решить, стесняюсь я тебя или нет, представляешь?

   Он укоризненно качает головой: – Ты уже меня когда то стеснялась, целый вечер, когда я впервые сюда зашел. Да так, что кружку с чаем мне на колени опрокинула. А сегодня у тебя в руках огромная сковорода, поэтому даже не вздумай!"

«Хорошо, хоть за омлетом следить надо, нельзя по настоящему прийти в смятение, когда у тебя еда на плите.»

"– Ладно. История сэра Мелифаро, пусть так. Я сегодня на диво покладистый, даже неловко немного перед беднягой Ночным Кошмаром. Он то небось рассчитывал как следует побраниться со мной после долгой разлуки, а я не в форме. – Ничего страшного, – тоном благовоспитанного ребенка, которому не купили обещанное мороженое, говорит Макс. – Я как нибудь потерплю."

"– Нынче вечером сбылись сразу две мои сладчайшие мечты, – говорит Ахум Мелифаро, подклады вая себе очередную порцию салата. – Не могу сказать, что жизнь моя вовсе лишилась смысла, но надо будет срочно придумать что нибудь новенькое, столь же несбыточное, чтобы хоть на пару тройку лет хватило. – Небось пожрать хотел в таком виде? – ухмыляется Макс. – Во всей, так сказать, полноте? – Вечно с тобой так. Вроде балбес балбесом и в людях совершенно не разбираешься, а стоит расслабиться, и – хлоп! – вдруг выясняется, что ты читаешь меня, как открытую книгу. Никогда не мог к этому привыкнуть. – Хочешь сказать, я угадал? – Почти. Не то чтобы я хотел именно пожрать. Но разнообразия ради обрести целостность не в пустоте бесконечных коридоров, пролегающих между Миром и его Темной Стороной, а в каком нибудь приятном местечке вроде этого вашего трактира и развлекаться, вместо того чтобы стоять на страже, – о да, о такой возможности я мечтал с того самого дня, как впервые попробовал на вкус свое подлинное предназначение. Сказать, что я сейчас счастлив, будет изрядным преуменьшением. Я и слова то подходящего не знаю. – Да, – кивает Франк, – такие каникулы совершенно необходимы Стражу. Рано или поздно ты бы, не сомневаюсь, изыскал способ приятно провести время с самим собой и подходящее место. Но я очень рад, что это впервые случилось с тобой именно в моем доме. Я, можно сказать, коллекционирую события, которые имеют значение. Большая редкость, ни на одном известном мне блошином рынке не отыщешь, об антикварных лавках уже и не говорю. – А вторая мечта? – нетерпеливо спрашивает Макс. – Ты сказал, их две. И насчет второй у меня ни единой стоящей версии. Хороша «открытая книга», в которой добрая половина страниц не разрезана! – На самом деле ты вполне мог бы догадаться. Хочешь подсказку? Эта мечта принадлежит только сэру Мелифаро из Ехо. Ахуму такое и в голову не пришло бы.

   Макс хмурит лоб, чертит вилкой узоры на столешнице, исцарапанной сотнями его предшественников, которым тоже было о чем подумать, сидя за этим столом, Триша тому свидетель. – Нет, не знаю, – наконец говорит Макс. – Давай уж, колись. Могу за это отдать тебе свою порцию – а пироги у Франка такие, что я бы на твоем месте не торговался. – Ладно, не стану. А все равно удивительно, что после стольких лет знакомства ты не догадался, что больше всего на свете мне хотелось, чтобы однажды ты уставился на меня, открыв рот от восхищения. Но так ты глядел только на нашего шефа, да и то по большим праздникам. А сегодня, когда я вошел в сад, ты смотрел на меня именно так, как требуется. И вид у тебя при этом был даже более идиотский, чем в моих самых упоительных мечтах."

Нуссс… на данный момент все. Некоторые цитаты крупноваты, но перечитываю их с упоением и порой громогласным восхищением. А кому не ясен мой дикий восторг, что ж, ничего тут не сделаешь  Но книга божественна. Возможно по большей части я выражаюсь так ка я выражаюсь именно изза нее. Не раз замечала, что мне говорят, что я очень похоже изъясняюсь. Впрочем, понятия не имею, но сей компоиментище с радостью принимаю. Пусть отчасти подражаение, но мне нравится этот стиль. Он оригинален и интересен своей манерой, и если я говорю похоже, это не может не улыбнуть)) 

Думаю, что цитатник будет пополняться)